В первый же день пребывания в отеле было отмечено, что соотечественники, в общем-то, кругом, однако, пока русская речь не слышна, опознать русского трудновато. Девушки вот только выделялись: увидишь какую-нибудь замечательно красивую — непременно русская.

В бассейне отеля Никита познакомился с семейной парой: они там у стойки стояли, потягивая пиво стаканчик за стаканчиком. Возвращается, докладывает: так мол и так, он — военный из Архангельска, она учительница, ещё там есть из Подмосковья один, подплывает временами. Пойдём, познакомишься? Не, говорю, потом как-нибудь. Я за ними давно наблюдаю, они уже от стойки не отходят, крепко осели. Это жди беды.

Какой беды, уточнять не стал.

А в это время от стойки по бассейну стайка чернокожих канадцев порхнула: с криком, песнями, размахом. Один особенно размахнулся: вылетел из бассейна и стал кричать разные слова на непонятных трезвому языках. И долго так кричал, пока в бассейн не свалился. Вылез, отряхнулся, и помчался краем, бодро с лежака на лежак перепрыгивая. Споткнулся, упал, заснул, свернулся калачиком — именно в таком порядке. Девушка его тормошить и поднимать — какое там, сильно устамши человек. Позвала подмогу, охранник подошёл, подняли, уронили, головой об асфальт — на! Крики, музыка, девушку его приунывшую друг спящего утешает — интернациональная ситуация.

Я Никите показываю, как чернокожего транспортируют, и говорю: «Вот тебе и Тагил, вот тебе и незаслуженная слава у русских на отдыхе. Наши-то ничего себе держатся. Что значит — умеют себя люди вести на отдыхе, и опыт — не менее майора звания у людей, видно же».

Вечером уже после шоу смотрю — накаркал. Волокут на плечах нашего военного из Подмосковья. Всё выдержала широкая российская душа офицера: жару, воду, бесконечные напитки, местную кухню, а вот красоты не выдержала: кубинки очень хорошие, нечего даже и говорить.

Русские: продолжение.